— Мне ничего не нужно, только плачь… - бурчал Виктор под нос, постукивая ногтем по бокалу. Из приемника в глубине домика изливалась незамысловатая мелодия, скрепленная еще более незамысловатым текстом. Древний поправил солнцезащитные очки в серебряной оправе, блеснув десятком перстней на руке, и поудобнее устроился в кресле. Звякнул хрусталь, зажурчало вино. Слуга неспешно наполнил бокал хозяина и скрылся за спиной. Виктору нравились такие слуги. Незаметные, тихие, молчаливые. Настоящие слуги, которые не должны мешать своему хозяину. Даже видом. Чем чаще Древний созерцал слуг, тем скорее они вылетали прочь. И отправлялись искать новую работу.
Вампир крякнул и пригубил вина, чуть склонив голову. Бриз зашелестел кронами деревьев. Странно, среди густых зарослей можно было различить всевозможных животных. Будто их специально привезли в этот маленький уютный уголок владений Виктора и выпустили в лес. Кавендиш прекрасно знал, что все здесь – искусственное. В особенности джунгли. Искусственно высажены полвека назад. Он сам наблюдал их рост. А теперь – наслаждался зеленой стеной, которая скрывала его от любопытных глаз. Сзади, где-то далеко в глубине, таился въезд на его территорию. Охраняемый. Здесь же был лишь слуга, но Древний чувствовал незримое присутствие других. Верных пневматиков, чья жизнь напрямую зависит от здоровья хозяина-вампира. Древний лениво улыбнулся шебаршащим средь веток птицам, вслушался в их нестройный хор. Музыка стихла. Впереди справа желтел песок, шумно плескались белогривые волны. Мерные вздохи океана умиротворяли, настраивали на благодушный лад. Вик поправил просторную белую рубашку, хлюпающую по телу от новых порывов ветра, смахнул крошки, нагло устроившиеся на его кипельно-белых шортах, хмыкнул. Кресло-качалка жалобно скрипнуло, когда мужчина поднялся и прошаркал к границе обширной террасы, сделанной из весьма дорогих пород дерева. Из сада, сквозь который серой змейкой шла дорожка к океану, пахло целым букетом ароматов, и даже нюх вампира с трудом вычленял отдельные виды растений.
Виктор ждал гостя. Оттого и стоял рядом с его креслом большой диван из белой кожи. Мягкий, комфортабельный. А еще – немаленький столик со всевозможными яствами из семейства фруктов. И несколько напитков. Для человека. Сам-то вампир предпочитал кровь.
Погода стояла отличная. Ласковый ветер гнал ватные облака дальше на восток, со стороны моря. Пальмы шипели, жаловались на жизнь глухим скрипом и стонами. Сквозь стену зарослей слева в небо врезалась зловещая темно-серая скала, на вершине которой, к слову, у Древнего была обустроена беседка. Достаточно экстремально.
Впрочем, сегодня он подготовился. Недавнее знакомство с девушкой по имени Мари, признаться, выбило почву у него из-под ног. Что странно. Поэтому он пожелал увидеться еще раз. Она могла скрасить его скучный отдых здесь, почему бы и нет?
- Господин, она прибыла, - тихо молвил слуга.
- Жду, - бросил Вик, не отрывая взгляда от раскинувшегося перед ним зрелища бушующего океана.       

Виктор невольно поглядел на сверкающий циферблат часов, ожидая девушку. Стук каблуков вскоре возвестил о ее прибытии. Дворецкий по имени Генри стоял позади, ожидая приказов. Но Виктор, что естественно, прежде всего, уставился на Мари. Пробежался голодным взглядом по наиболее аппетитным округлостям ее восхитительного тела, мысленно отметив мастерство природы, подарившей девушке ее красоту. Такую можно было сразу же отправлять в клан Фейрик, не беспокоясь за последствия. Они определенно оказались бы выгодными как для Детей Ночи, так и для Мари. Она могла бы стать новой иконой людей, быть может, в моде или шоу-бизнесе. Но Виктор отличался завидной жадностью в отношении женщин. В юности столь красивых Древний не видел. Что вы хотите, времена до нашей эры. Женщины с каждым столетием все красивее, чего нельзя сказать о мужчинах. Мда.
Из оцепенения вампира вырвал звонкий голос гостьи.
— Кхм, да. Всегда ценил уединение и тишину. – Мужчина жестом пригласил девушку присесть на диван. — Устраивайтесь. – Вик бросил взгляд в сторону лазурных волн, подставив лицо поцелуям ветра. От их пылкости и страстности аж волосы растрепались.
Слуга принялся молчаливо предлагать Мари попеременно напитки бара. Широкий выбор редкого питья.
— Заблудились? Что же, теперь вам это не грозит, не так ли? – вампир улыбнулся и снял очки, явив ярко-голубые глаза, светящиеся хищническим задором. — Мое гнездышко редко посещают такие прекрасные создания, - пояснил Виктор. «Вообще никто не посещает, старый ты затворник», - добавил внутренний голос. Древний отмахнулся от едких замечаний своего «эго» и подсел к Мари. Втянул носом воздух, учуяв запах женщины. Именно запах тела, а не продуктов парфюмерии. Как истый охотник, Кавендиш упивался запахами жертв. Их тела, их крови, их страсти. У всего есть свой аромат. И вкус. 
— Итак, я пригласил вас в это скромное жилище не просто так… - вкрадчиво шепнул вампир, обдавая горячим дыханием ушко девицы. Раздувая густые волосы, сжимая руками кожу дивана, в безмолвной истоме вампир осматривал пульсирующие жилки на шее возможной жертвы. — Доктор, у меня проблема, - отпрянув, огласил он вердикт. — Вы же мне поможете? Вылечите меня? – Лукавый взор и довольная ухмылка наводили на мысли о заигрываниях со стороны Древнего. Хорошо, что девушка еще не знала, кем он на самом деле являлся. Кровожадной тварью, конечно же.

— Возвращаться через пляж, - протянул Виктор, - это так романтично. «Впрочем, тебе же придется идти вечером, вот тогда и будет романтика. А раньше сумерек я тебя не отпущу, даже не надейся», - мысленно проворковал вампир. Краем глаза мужчина заметил выбор девушки – вино, взращенное в одной из провинций Ляфира. Древний никогда не придавал большого значения винам, не старался поднатореть в знании каждого из многочисленного семейства сортов. И сейчас особо не волновался.
— Расслабляет? – Вик уставился на оголенное бедро, буквально съедая его взглядом. — Меня расслабляет тишина и темнота. – Он провел рукой по ее волосам, приблизив свое лицо к лицу гостьи.
— Ммм, Шамбетен, если не ошибаюсь? – Вампир коротко кивнул. Небрежным движением коснулся щеки девушки.
— Быть может, я и выгляжу здоровым, но на самом деле… - мужчина глубоко вздохнул.
Слуга за спиной чуть звякнул бутылками, пряча их в передвижной бар, за что удостоился исполненного недовольства взгляда господина Кавендиша.
Кровь стремительно приливала к голове и еще кое-чему, хотелось поскорее выпить Мари. До капли. Растерзать ее шею, разорвав бархатную плоть острыми клыками, высосать весь алый нектар. Нектар жизни. Забыться, потерять себя в жажде страстной.
Виктор перешел на шепот. Приблизился на критическое расстояние, едва касаясь носом ее щеки.
— О, меня беспокоит очень интересная вещь… Я болен желанием, вожделением… - мужчина криво оскалился и сжал ручку Мари своей крепкой пятерней. — Помощь мне требуется незамедлительно, и, похоже, только вы способны оказать ее. – Вик сверлящим немигающим взглядом гипнотизировал Мари. Нет, он не применял вампирское очарование, но все же… — Знаете, моя проблема в том, что я хочу вас, доктор. Здесь и сейчас. Я в отчаянии. Сделайте мне укол, что ли… - Правая рука Древнего юркнула к телу и спустя миг оказалась на талии девицы.

Отредактировано Виктор Кавендиш (10.02.2012 20:27)

Виктор смеялся. Задорно и заливисто. Громко. Искренне. Внутренним смехом. Как часто он вот так вот играл со своими жертвами, прикидываясь то неизлечимо больным, то умалишенным, не понимающим местный язык и еще сотни, тысячи вариантов. Словно компьютер выискивая в мозговой базе данных нужную ситуацию, развивал ее в желаемом направлении. Ловко манипулировал чувствами, эмоциями людей. Они ведь так примитивны. Как дети. Куда уж человеку до двухтысячелетнего Древнего. Виктор привык считать молоденьких девушек обычной пищей: вон той я позавтракаю, ту приглашу на обед, а этой отужинаю. Стоило привлечь его внимание,- и все. Нет, вампир в большинстве случаев не убивал, лишь серьезно истощал. Отбирать жизни ради единичного питания – глупость, непозволительно расточительство. В особенности если брать во внимание личности жертв. Все – красивые, умные, талантливые молодые особы. Убивать таких – неблагодарно перед лицом природы, создавшей всех их.
— Жарррр… - повторил он, следя за манипуляциями Мари. Слуга торопливо удалился, оставив террасу для двоих – хозяина и его гостьи. Казалось, птицы затаились, прекратили пение, ожидая развязки сего действа. Шум ветра вкупе с плеском океана и шепотом зелени, создавал вполне романтический фон. Но не любовных объятий, а кипящего вина, струящегося по жилам этой жгучей брюнетки – хотел Виктор. Сглотнув ком в горле, он хрипло ответил:
— Моя страсть отличается от пылкости местных юношей. Я качественно отличен от всего того сброда, с которым вам довелось иметь дело. Если довелось, - вампир подмигнул.
Кубик льда обжег кожу холодом, мгновенно превратился в десяток струек, стекающих меж холмов вздымающейся груди вниз, к лабиринту ромбиков пресса, проступивших под кожей от неожиданного прикосновения. Мужчина сжался, сузил веки, скрыв голубизну глаз, оставив только черные зрачки. Близость с девушкой, добычей, пьянила матерого хищника. Резко отпрянув, Вик разорвал союз рук и взглядов.
— А не пройтись ли нам к океану? Не зря же он там целый день бушует, взывает к нам. Думаю, окунув свою прелестную ножку в прохладную воду, вы удружите громадный водоем. – Древний вскочил и спустился по ступеням террасы, бросив через плечо:
— Давайте же, освежимся. Я ведь скоро уезжаю, надо бы хоть приобщиться к бурлящей водной стихии.

«Не пойдет на пользу? – размышлял Вик. – Пожалуй, пойдет!». Он прекрасно понимал, чем чреват выход к океану. Этот неистово-кипучий, плюющийся пеной мировой зверь с незапамятных времен привлекал молодежь. Мировой зверь. Как созвучно с Мировым Змеем. О да, океан – вотчина грозного Левиафана, коим еще в детстве пугали Виктора. Но он все равно проводил часы и дни в наблюдениях за морем, океаном, берегом. Сколь часто группки молодых нежились под ласковыми лучами солнца, чтобы потом окропить раскаленную кожу хладными синими водами. Как радостно они кричали, шутили, придавались любви, вытворяли такое… Разнузданность всегда привлекала Виктора, ибо сам он считал себя консервативным, скромным и неприхотливым. Однако нетерпеливость сыграла злую шутку – Древний разлюбил долгие прелюдии. Хотелось всего и сразу. В особенности – крови. С жаждой, как ни крути, даже матерому носферату справиться нелегко.
В отличие от Мари, кровопийца пошел по ветвистой гравийной дорожке через сад, минуя горячий песок. Пришлось сделать крюк, но оно того стоило. Все это время он не выпускал жертву из вида, глядя искоса, задиристо. С каждой секундой Виктор все сильнее хотел завладеть этим загорелым телом, распалявшим любые аппетиты. Гурман облизнулся. Острое желание, зов нутра, буквальный приказ госпожи жажды: изведать крови темноволосой девицы! Вампир не спешил повиноваться животным позывам. Он попросту разглядывал рельеф тела Мари. Жаркая штучка, разделась при незнакомом мужчине. Надо бы поработать картографом, прощупать неровности поверхности.
Какая свобода мысли. Чего-то да стоит такое поведение. В данный момент оно как раз угождало желаниям Древнего. Насладившись созерцанием прелестей Мари, хоть временами и сокрытых, но от того не хуже проступавших, Кавендиш довольно причмокнул. Обед обещал быть славным.
Виктор не спешил входить в воду. Только подставил пенящимся волнам ногу. Океан услужливо лизнул ее. Мужчина вздрогнул и одарил вынырнувшую Мари дразнящей улыбкой. Клыки уже и не скрывались, вышли на половину длины. Рубашка бессовестно хлопала по бокам, шорты надувались. От ветра, конечно же. Вампир не мог похвастать любовью к стриптизу. Раздевался очень неохотно еще в пятом веке, так почему сейчас будет иначе?
— Вижу кое-что интересное, - крикнул Виктор, усмирил рубашку и побрел вдоль кромки берега к густым зарослям, диким, неизведанным, вылезающим чуть ли не до самой воды. Намеренно двигаясь медленно, он негласно требовал от Мари следовать за ним. Хоть бы и по воде.
— Похоже, редкая змея… Тропическая? – с видом истинного натуралиста Кавендиш залез в кусты. А через минуту вывалился оттуда с пожухлой листвой в голове и песком на торсе. — Поймал! - в его руках извивался тонкий черных шнурок, змея. — Глядите! - вампир с размаху забросил скользкого гада в сторону девушки. Натуралиста интересовала реакция. Любопытно ведь, чем ты будешь питаться через пару часов. И речь здесь вовсе не о змее...

Виктор с интересом рассматривал девушку и ее новую подружку - змею с трудновыговариваемым названием. Да и к чему оно? Вампир не считал девушку подкованной в таких делах. Зоология и иже с ней – похоже, молодежь не привлекали. Прошла эпоха географический открытий, опасных экспедиций на другие континенты, фурора при открытии новых видов какой-нибудь жалкой зеленой лягушки. И Виктор со своим натурализмом слегка устарел, если не ошибся дверью на пару столетий.
Присев на корточки, он наблюдал за испуганной девушкой и ехидно посмеивался. Ноги, быстро холодея, увязли в мокром песке. Рубашка вымокла от рассвирепевшего океана, на лице сохли брызги воды. Древний посмотрел на время, брякнул что-то на мертвом языке, удивляясь скорому течению реки времени. Вот уже скоро и вечер. Странно. Приглашал он Мари к обеду. Так быстро прошли часы? Стоит ожидать заката за белогривым горизонтом? И тогда опять романтика, парочки, вздохи, поцелую. Кавендиш изредка подглядывал, особенно когда некоторые наглецы или попросту зеваки забредали на его участок пляжа. Дворецкий пытался гонять их, но безуспешно. Тогда в дело вступали тени, подконтрольные Виктору. Звать стражу не хотелось.
— Вообще то, - наставительно заявил Вик, чавкая по песку навстречу Мари, - та змея не ядовита и совершенно безобидна. Не стоит бояться, я бы не позволил себе подвергнуть вас опасности. – Древний ненавязчиво приобнял гостью, ощущая ладонью мокрую гладкую кожу, по которой струйками стекала вода. Вновь облизнулся, вкусив океанской соли.
— Что ж, теперь вы чисты и невинный как никогда. Пора и съесть чего-нибудь, не находите? – Мужчина довел Мари до сада и хлопнул над головой в ладоши. Слуга засуетился, готовя съестное. Вик жестом указал ему, мол, принесешь туда, и подтолкнул девушку на дорожку из гравия. — Пойдемте-ка в беседку на скале, там отличный вид, - хохотнул Кавендиш, указывая на сереющую впереди каменную глыбу, уходящую в океан. Не хватало только таблички: "женский страх обязателен". Пора прохладиться на ветру, а девушке – высохнуть. Виктор желал беспрепятственного обозрения прелестей гостьи, чему нагло мешали влажные волосы.

Преодолев путь к вершине скалы по прорубленным в ней ступеням, Древний устроился у края беседки, в просторном кресле, подставляя правую щеку всем ветрам. Волосы окончательно растрепались, губы иссохли, нервировали солоноватым привкусом. Через пару минут слуга принес яства, приготовил небольшой круглый стол на две персоны. Вампир отрешенно наблюдал закат, пока девушка трапезничала. Шепот, доносящийся из-за спины, напоминал о красотах зеленых джунглей и многоэтажного пансионата, с тучей рассыпанных по побережью бунгало. Потрясающее место. Но Виктор желал видеть только океан. Медленно, лениво чуть успокоившаяся водная рябь проглатывала огромный янтарный диск солнца. Он, сверкая лучами, слепя последним самым сильным блеском, погружался в пучину, исчезая за горизонтом. Ветер нес оттуда горячие потоки. Вик оттер слезящиеся глаза, рассматривая причудливо окрасившийся океан. С одной стороны – ослепительно-золотистый, с другой, ближней, насыщенно-синий. Линия перехода цветов была просто белой. Любимый цвет Виктора. Шипящий, мерно вздыхающий океан готовился ко сну. Ветер немного поутих, зато крики вышедших под вечернюю прохладу туристов заструились по напоенному ароматами воздуху гадкой мелодией. Виктор оторвал взгляд от магически завораживающей картины. Так и не притронулся к еде. Дворецкий, надо отдать ему должное, сумел незаметно очистить стол, и быстро оставил хозяина наедине с гостьей. Они оба оказались рядом, у ограждения. Виктор усмирил голод, ожидая ночи, но не мог отделаться от возбуждающих запахов Мари. Обычному человеку и невдомек, как по-настоящему пахнет женщина. И даже многочисленные цветы, океанская соль и еда не портили впечатление. Древний любовался высотой, разглядывая подножие скалы и беспрестанно бьющиеся об нее волны. Вдруг девушка сделала совсем не то, чего мог бы ожидать Виктор: увлекла к себе и поцеловала. Нежно, ласково, приторно. От неожиданности у носферату сперло дыхание. Он попытался что-то сказать, предупредить… Но не успел. В дело вступил инстинкт. Крепким, судорожным хватом мужчина сжал предплечья Мари, придавил ее к одной из стоек крыши беседки и вырвался из страстного переплетения уст. Спустился ниже по подбородку, мощным напором прямиком из легких выдул с шеи мешающие волосы и вцепился полностью оголившимися клыками. Неглубоко, дав крови собраться на языке. Первые капли привычно сводили с ума, дарили букет наслаждения. Разгоряченное нутро требовало большего, но Виктор держался молодцом. Руки, конечно, давно забыли о том, что им предписывалось держать, и блуждали в окрестностях девичьих бедер. Старый вампир словно пиявка присосался к шее, медленно покусывая ее, по капле выцеживая нектар. Жилу все еще не трогал, предусмотрительно оставляя на ночь. Из груди то и дело вырывался жуткий рык. 
— Арр, что же вы делаете, - сквозь зубы простонал носферату. Резким движением сорвал с Мари платье, оголив тело богини, обхватил за талию и повалил на пустой стол. Тягучие, густые тени уже покрывали некоторую часть беседки, и Виктору не составило труда достать из теневой сумки блестящий стилет. Взглянув на девушку, как на агнец, Древний вскинул орудие, намереваясь в порыве жажды проколоть какую-нибудь магистраль крови на теле гостьи.

Виктор упивался страхом жертвы, наслаждался ее отчаяньем, безысходностью, унынием. Пораженная столь резким изменением вроде бы спокойного и неопасного Виктора, девушка все же сумела отодвинуть руку со стилетом. Да Древний-то не особо и пытался ее поразить, позволил убрать руку со стилетом, при этом глумливо улыбнулся. Мари не останавливалась. Невообразимым движением ноги умудрилась ударить вампиру в солнечное сплетение, но опять он позволил ей это сделать. Одновременно с ударом Виктор, стоящий к источникам угасающего света спиной, придал объем и плотность, соизмеримую с плотностью крепкой многослойной резины, тени на груди и животе. Ей-то и посчастливилось принять на себя удар, защитив торс обладателя. Амортизация удара сработала, и Виктор рассмеялся, наблюдая, как девушка выламывает ножку стула. Воспитанные на глупых предрассудках люди… Их идиотический кинематограф вечно представляет вампиров как жутких живых мертвецов, коих убить можно святой водой или колом. Древний рассмеялся громче, провожая Мари взглядом. Надеялась убежать, сжимая в руке ножку стула. Дубового. Носферату же боялись тиса. Какая жажда жить. Какая надежда в действиях, глазах, телодвижениях. И тем привлекательней становится игра. Отобрать жизнь у самоубийцы – ничего не стоит, он сам отдаст тебе ее, а вот у молодой благополучной девицы – упоительное занятие.
Гостья уже бежала по саду, когда Виктор ринулся в погоню. Через секунду он уже мертвой хваткой вцепился в руку Мари.
— Ты никуда не пойдешь! – зашипел вампир. Хрустнули суставы, из груди девицы исторгнулся жалобный стон, и кровопийца мановением руки отбросил ее на три метра в заросли гортензий. Дворецкий прислонился к стволу вишни, расположившейся ближе к дому, и с невозмутимостью истинного слуги рассматривал деяния хозяина. Виктор удостоил его одобрительным кивком и тут же развернулся к Мари. Она шебаршила в кустах бархатно-розовых гортензий, издавала любопытные звуки. В мановение ока вампир оказался рядом с ней, раздвинув кусты, придавив некоторые стебельки. В глазах его сверкали огни тысячи солнц, золотистая радужка ловила блики, волосы совершенно растрепались, а из носа и раскрытого рта дуло само моровое поветрие. — Доктор, у меня проблема, - хриплым голосом с немалой долей ехидства заговорил Вик. — Я хочу вас… убить! – Растения затрепетали от резвого порыва ярости – Виктор одной пятерней вернул Мари в вертикальное положение, а другой вырвал импровизированный кол. Тот тут же улетел далеко в бурлящий океан.  — Неужели, доктор, вы считаете, что это сон? – Древний театрально качнул головой. — Я бы сказал вам бежать, но разве это спасет вас… от меня? – Внук полу демона разразился демоническим смехом, смежив глаза от нахлынувшего ветра. Покрытая багрянцем рубашка грозилась сорваться в полет, а упырь продолжал смеяться, раскинув руки, словно распятый раб. А в голове Мари вдруг зазвучал ясный, напоенный странной неиссякаемой силой, голос: «Я возьму твое тело, выпью твою кровь, заберу твою душу. Тебе не сбежать, не уйти». Непререкаемый тон разбился вдребезги от хохота Виктора. И даже шипение океана не могло заглушить задорных смешков распаленного хищника. — Вы увидите смерть в первый раз. Познаете величие страдания, - улыбнулся Древний, глядя в небо и уже не надеясь увидеть Мари. Нормальный человек давно бы сбежал. На то и рассчитывал Вик. За садом ведь разрастались джунгли – превосходное место для охоты.

Отредактировано Виктор Кавендиш (11.02.2012 14:22)

Как Виктор не любил храбрецов. От созерцания безмозглой храбрости у Виктора развивалась мигрень. Возможно, аллергия на безрассудную отвагу была вызвана отголосками давно ушедших времен, в которых Кавендиш прослыл рыцарем, полководцем, храбрецом и… глупцом. Храбрость, четь, совесть, отвага – давно не в чести у нынешних поколений. Так к чему они Виктору?
Выслушав Мари, вампир злобно оскалился, уже не маскируя гнев под беспечный смех.
Хорошо, жертва сама отдавалась ему в руки. Раз она так хочет…
Древний зарычал. Казалось, связки вот-вот разорвутся от такого чудовищного напряжения. Кулаки сжались, и без того бледные костяшки пальцев стали совершенно бесцветными. Глаза уже не сияли огнем, они стали блекло-голубыми, зрачки сузились. Сжатые губы оставались недвижимы, лицо – яростно-холодным. Мышцы торса проступили сквозь кожу, очертились четкими линиями. Широко расставленные ноги напружинились, словно перед прыжком. Повинуясь древнему инстинкту, вечному зову голода и боли внутри, вампир стремительно бросился на жертву. Прижал ее к стволу подвернувшейся пальмы, ухватив за шею. Сварливым, полным угрозы и насмешки голосом прокаркал, перекрикивая порывы ветра:
— Я возьму все, что пожелаю. Глупый, слабый человек, ты все потеряешь. – И, для пущей строгости, отвесил девушке хлесткую пощечину, приговаривая: — Никто не смеет так со мной разговаривать!
Ее бравада, деланно-уверенный вид, внешнее отсутствие страха – всего лишь маска, маска, что надевают все существа, чувствуя безысходность. Они не могут ничего сделать и посему стараются хоть как-то укусить врага. Даже на смертном одре кичатся своей гордостью, не в силах признать превосходство другого – прячут слабость за громкими словами, силясь казаться не жертвой, чем-то большим. Но Древний прекрасно знал все уловки своей «пищи», пообвык за столетия охоты. И сейчас просто плевал на слова Мари. Повалив ее наземь, он тут же впился клыками в шею, на этот раз погрузив их в крупную жилу левой стороны. Податливая плоть разошлась, кровь хлынула кипящей струей. Наваливаясь всем телом, Вик жадно сосал алый нектар, так, будто через минуту у него отберут «игрушку» и накажут. Руки и ноги блокировали всякие попытки к сопротивлению, да его и не могло быть. Носферату каждым своим укусом дарил внеземное наслаждение, а уж поцелуй такого старого вампира был исполнен невероятной сладости, истомы, эйфории и еще многих прекрасных чувств и эмоций. Это лучше наркотика, лучше секса, лучше прилива адреналина в кровь.
Виктор пил долго. Старательно насыщая утробу, он не заботился о самочувствии жертвы. Только когда она окончательно ослабла, ступила на грань жизни и смерти, упырь остановился. Поднял ее на руки и заговорил, брызжа кровью вперемешку со слюной:
— Ты будешь принадлежать мне. Твое тело, кровь, даже душа – все это будет моим, как только я захочу. Ты жива, пока я этого желаю, ты умрешь, если я позволю. Не смей противиться судьбе. Судьбе всего человечества…

Виктор сжалился над обмякшей в его объятьях девушкой. Хотя, скорее, сказалась его чистоплотность. Не мог уж он закончить трапезу так грязно. Поэтому первым делом отдал Мари на попечение дворецкого Генри, а сам отправился в душ. Верный слуга вымыл окровавленное тело гостьи, по мере возможности залечил раны и уложил бедняжку спать. Во второй спальне на втором этаже. Виктор тем временем подставлял порядком расслабленное тело и набитое кровью брюхо потокам горячей воды. Они струились прозрачными змейками, поначалу багровые, унося с собой пыль, песок, кровь и остатки растений вперемешку с потом и слюной. А позже стали кристально чистыми, тогда-то Древний и вышел, обернувшись мягким халатом. Высыхал вампир у берега моря, бросая спелые вишни, приготовленные для ужина, в воду. Океан успокоился, лишь сонно бурчал. Птицы сквозь пелену сна ворчали, возмущались нарушителю спокойствия. К счастью, парочки не забредали этой ночью на пляж Кавендиша. Повезло. Обошлись без трупов.
Глубокой ночью вампир от скуки и бессонницы, рассказывал бесчувственной Мари о своей сути, о том, что он вовсе не мертвец и вовсе не убийца. Конечно, давал только малую долю информации, при этом еще здорово привирая: нечего всяким девицам знать о носферату больше, чем может поведать какой-нибудь киношный охотник.
Утром привычно потягивал вино, ожидая появления гостьи.
— А, вот и вы, - пробормотал Виктор, поднимаясь. На нем плотно сидел белый летний костюм, прическа и внешний вид могли похвастать завидной безупречностью. Оглядев измученную Мари, Древний подумал: «Ничего, скоро привыкнет, будет легче переносить следы моей, кхм, любви…». И все же он был очарован этой девицей. Наверное, понравилось издеваться. Почему бы не развлечь себя еще, в будущем? — Я уезжаю. Дела, знаете ли, не ждут. Да и скучно находиться на одном месте больше недели. – Мужчина приблизился и обнял Мари. — Я хочу, чтобы вы были моей. Чтобы ваша кровь была моей. Вчерашнее наслаждение в следующий раз покажется вам шуткой, ибо я могу подарить гораздо-гораздо больше, - залихватски одев очки, носферату с серьезным видом отступил на несколько шагов. — Если согласны оставить скучную жизнь в иллюзорном мире, если хотите познать истинный мир, настоящее удовольствие, быть чем-то большим в истории, чем простой обыватель, позвоните сюда. – Он бросил на диван визитку с номером одного из его многочисленных доверенных лиц в Валенштайне. — Прощайте. - Древний и исчез за углом. Вскоре послышался гул мотора и белоснежный лимузин увез хозяина прочь. Прочь из Болиссии. Дела не ждали. Найден саркофаг Пандоры.