Из потока автомобилей, тянущегося вдоль Элм Сквер с одной стороны, и биржевым рядом - с другой, вынырнул один, резко взвизгнув тормозами, по ходу стирая о асфальт дорогие шины; дорогую машину занесло на повороте и она, оставив на дороге черную двойную дугу, повернулась длинным капотом обратно, откуда ехала, ударив светом фар в лобовое стекло едущему сзади автомобилю. Визг тормозов повторился, где-то дальше лязгнул маталл о металл и заскрежетало под колесами стекло. Поток мало-помалу замедлился.
- Повтори еще разок.
Приятель его сына Отто, молодой вампир Из-Какого-То-Там-Клана, вцепился мертвой хваткой в ручку над головой у правой задней дверцы, словно ожидая, что ее вот-вот вомнет газетным киском, который пронесся совем рядом с автомобилем и теперь потрясенно молчал. Он явно не ожидал такой реакции у Древнего, тем паче, что бить дорогой коллекционный автомобиль было не в чести Мортов. Но Карлу было плевать на кусок железа, стоимостью в три годовых дохода среднего горожанина Валленштайна; тарантайку он все равно не покупал за свои деньги, это подарок от тех идиотов, которые советуют своим начальникам размещать рекламу на продукции других начальников, покруче оборотом и статусом.
- Отец, дело ровное, я тебе слово даю. - Отто, сам немного шокированный выкрутасом, с наигранной уверенностью ткнул в бок своего приятеля локтем и снова развалился на заднем сидении, хотя было заметно, что молодое тело вампира еще немного напряжено, словно машина могла в любой момент стартонуть с места для очередного виража. - Мы с Майклом все проверили-перепроверили, думаешь, я стал бы тебе халтуру толкать? Да кто бы рискнул, скажи, Мики.
Карл молчал, глядя на сына через зеркальце заднего вида. Молчаливый водитель сидел слева от него, флегматично поглядывая в боковое стекло на проносящиеся по встречной машини, целиком игнорируя гневные оклики владельцем автомобилей перед ними. Пока что никто не осмеливался подойти к дорогому автомобилю с непрозрачными стеклами, водитель которого позволил себе так запросто остановить движение одной из центральных артерий города, но дело шло к тому, из окон выглядывали головы водителей и пассажиров, некоторые повыходили из своих машин и эмоционально разбирались между собой, ожидая аварийку.
- Мистер фон Рихтер, вы знаете моего отца, мы за свой базар отвечаем всегда, не сомневайтесь. Если бы это был какой порожняк, мы бы с Отто даже не почесались бы, а уж тем более парить всякой ерундой голову Вам, но там реально тема выгодная.
- Надо вертеться. - вставил Отто, поигрывая тяжеловесными золотыми часами, подаренными матерью на совершеннолетие. - Ты сам говорил мне, чтобы я начинал что-то делать.
- Я ж и говорю Отто, что свои дела пора делать. Говорю, давай найдем кого-то из старших, кто поможет, а он мне, типа, давай с отцом моим перетрем - он поможет. А к кому реально обращаться с такими вопросами, как не к Вам?
Карл слегка сузил свои серые глаза, глядя на воодушевленного примером Отто парня, не выражая даже капли интереса в их мелких аферах. Но то, что сын пытается лезть в никчемные махинации молодежи ему не нравилась, поэтому стоило послушать; он сам расскажет и Карл, поняв, откуда дует ветер, просто обломает ему все варианты, отвадив от занятий ерундой.
- Вы, пацаны, слышали, что в городе творится. - перешел на понятный им язык Карл, слегка повернув голову назад так, чтобы видеть обоих краем глаза. - Слышали, что кенты ваши говорят про Бальтазара, про Джахамов? Куда вы лезете, шпана? Пора бы вам уже научиться рубить тему, когда можно воротить дела с барыгами, а когда лучше сидеть тихо и делать что велят старшие. Сейчас не до вас, вот что я вам скажу. И лучше бы вам не злить Маркуса, тем более, с моей воли.
Парни переглянулись, поняв, что идея накрвается медным тазом и лучше было бы вообще ничего не говорить. Друган его сына хохотнул и вальяжно, развалившись, по-панибратски хлопнул спинку сидения Карла.
- Господин, да нам как-то сверху на этого Маркуса. Какой он в сраку пахан, хрен в карман? Все же знают, что здесь рулите вы, так что...
Он коротко хохотнул, взглянув на Отто, словно предлагая и ему то же самое. В машине атмосфера наэлектризировалась до предела.
- Открой дверь!
Парень оборвал смех, испуганно взглянув на Карла, взявшегося за ручку своей дверцы и резко ее открывшего. Отто придвинулся подальше от него к своему борту, водила с интересом наблюдал за Карлом, который вышел из машины и сейчас обходил ее. Несколько мужчин из пробки, направившиеся было к ним, остановились, увидев Древнего, и хоть они сами не осознавали кто перед ними, и в чем истинная причина их замешательства, но больше не сделали ни шагу, глядя за развитием событий.
- Открывай дверь, придурок!
- Лучше открой ее. - тихо посоветовал Отто, опасливо глядя на отца. - Открой, Мики, эту сраную дверь! Он же с меня сдерет за ремонт, бля!
Мики дрожащей рукой нащупал рычажок и судорожно нажал его, с тихим щелчком открывая дверь. Карл широко распахнул ее и сгреб молодого вампира за пиджак. Парень попытался ухватиться хоть за что-то, но сильная рука Карла выволокла его на улицу, как нашкодившего щенка. Люди в пробке затихли, наблюдая за пинками, которые Карл отвешивал юному идиоту, скорчившемуся на асфальте. Ударов было немного, но они все были точными и сильными, заставляя парня вздрагивать и сжиматься сильнее, пряча голову от носаков туфель Древнего. Отто еще не видел отца таким сердитым, мало кто вообще позволял себе сморозить кривое слово в его присутствии, но чтобы Карл вот так лично выбивал из кого-то дурь - это на памяти Отто было впервые. На самом деле Карл не боялся пожертвовать своим имиджем или прослыть настолько опустившимся, что он даже не поручает своим людям преподать урок зарвавшемуся пистону. Скорее это будет наука на всю оставшуюся жизнь следить за своими словами, когда говоришь о Древних или хоть о ком-то, кто может тебе вырвать хребет за пустой треп. Его отца фон Рихтер знал, и хотя тот был на самом деле мелкой сошкой, но сына-полудурка, все же, не заслужил.
Отвесив последний пинок, Карл немного отошел от скрюченного и дрожащего тела и взглянул вниз, придирчиво осматривая свои безукоризненно вычищенные туфли на наличие следов крови или царапин. Когда он оправлял пиджак, то заметил нескольких патрульных, которые точно так же, как и водители машин, не решались вмешаться в дела мужчины, который посреди Элм авеню на глазах у сотен людей избивал ногами другого человека. Проходя мимо них, по ходу захлопнув дверцу, через которую вытаскивал из машины Мики, Карл бросил им:
- Все нормально, офицеры. За ним сейчас приедут, займитесь аварией.
Усевшись на своем место, он повернулся к сыну.
- Забуть об этом, Отто. И следи, чтобы еще кто-то из твоих друзей не вздумал открывать пасть на старших за себя, иначе под раздачу можешь попасть и сам. Или пошли на хрен таких друзей. Усек?
Отто молча кивнул, глядя через окно, как к пытавшемуся подняться на ноги подошло двое полицейских, чтобы помочь.
- Значит, вам стоило было послать на хрен этого Джахама, который залипал к моей сестре, папа. - угрюмо сказал он, снова принявшись поигрывать часами. - Если будет интересно, то он решил просить у дяди развод с ней, как такое тебе нравится? Кстати, вот почему матери нет, она поехала к ним разбираться за Даниэль.
Карл глубоко вдохнул, отчего ноздри его тонкого носа затрепетали, и посмотрел на сына.
- Где?
- "Светская жизнь". Это там, где ты...
- Я помню где это. Выходи.
- Какого хрена, отец? Меня-то за что?
Карл сел нормально и подпер кулаком подбородок, тут же забыв о затее сына и переключившись на новую проблему.
- Это взрослые разборки, тебе пока рано. Выходи давай.
- И что мне делать?
Отто взялся за рычажок и открыл дверцу, испепеляюще взглянув на затылок отца. Он знал, что тот уже не ответит, он редко отвечал после того, как сказал последнее слово, но возмущение кипело в молодом вампире, как вулкан. Но все равно повиновался, тем более неподалеку было одно достойное место, чтобы скоротать ночь с пользой и интересом. Хлопнув дверцей громче, чем следовало бы, молодой фон Рихтер в сердцах пнул ногой заднее колесо машины, и сунув руки в карманы фирмовых брюк, зашагал прочь, не оглядываясь на своего приятеля, так подставившего его перед отцом.
- Рули в ресторан.
Водитель молча кивнул тронул машину с места.
Карл даже зааплодировал короткому полету братца, немало удивившись, все же, появлению Амадеуса среди смертных. Когда он увидел его, то испытал смешанные чувства; нельзя сказать, что приход Отца мог бы его обрадовать, так как тот никогда не приходил просто в гости, если не случалась какая-то проблема, но тем не менее сам факт его пробуждения был приятен для Карла, который его всегда уважал и пытался ему подражать еще в более юном возрасте. Маркус был сам виноват - его не в меру острый язык и временное замыкание между ним и мозгами снова сослужило ему скверную службу. И такая же судьба ждет этого мелкого нахала Леклера, которого тот научил хамить всем подряд по поводу и без.
- Рад видеть тебя, Отец. - Карл слегка поклонился Амадеусу, подходя к Скримм и обнимая ее одной рукой за талию, вторую по-прежнему держа в кармане брюк, отчего его застегнутый на две пуговицы пиджак элегантно смялся между локтевым сгибом и телом, как часто бывает у моделей, позирующих на ярких стендах модельных домов.
- Все нормально, дорогая. - уголком рта шепнул жене Карл, незаметно для других прижимая ее к себе. - А я было хотел потолковать с моим дорогим братишкой о вольностях, что он распускает в своем клане среди раздутых самомнением детей, но вижу назрели вопросы посерьезней. Кстати, куда делся мой зять, так поспешно бегущий с корабля? Маркус, ты не уточнял, что бежать надо с корабля, когда тот уже тонет, а не до этого? Когда учил его манерам согласно кодексу Джахам. Да, кстати, если твой подопечный будет так гиперболизировать закон гостеприимства в чужих домах, то нас скоро станет на самом деле меньше, но это так, мелкая поправка к твоим радужным заверениям, брат.
Карл хмыкнул, воспользовавшись тем, что Отец пристрастился к крови отфициaнтки, коснулся кончиком носа волос жены и с наслаждением глубоко вдохнул их запах, слегка улыбнувшись уголками губ. Дождавшись, пока Амадеус отпустит девушку, Карл почтительно, но в то же время совершенно бесцветным голосом обратился к Отцу, зная, как тот ненавидит излишнее благоговение в голосе, да и вообще - хоть какой-то намек на раболепие. Отцу виднее, уважают ли его, боятся или ненавидят, поэтому-то Маркус и припечатался к стене, хотя к тону его голоса было очень трудно прикопаться.
- Отец, ты пробудил меня и хотел встретиться. Я рад твоему возвращению, но обеспокоен его причиной, так же, как и причиной собственного пробуждения. Тем более мне теперь еще стало интересно, почему мой брат не упомянул об исчезновении своей племянницы двадцать лет назад.
Его холодные серые глаза посмотрели брату в лицо.
Отредактировано Карл фон Рихтер (16.12.2011 18:42)
