Начало игры.
Все, что мы делаем, имеет свой смысл. Даже те поступки, которые кажутся на первый взгляд верхом безрассудства и безумия в конечном итоге дают свои плоды. А сладкие или горькие – это уже другой вопрос… Вот, например, митинг у здания законодательного собрания города в знак протеста на новую волну цензурного террора – это хорошо. А то, что лозунги на голой груди написаны были, да и митинг был не санкционированный… Ну это же мелочи, правда? Никого не обидели, никого не оскорбили, всего лишь выразили свой протест в крайне эмоциональной форме. Возмущенную журналистскую братию поддержали даже некоторые сознательные граждане с масляно поблескивающими глазками (и не от приятного мужскому глазу зрелища, а от солидарности к митингующим!). Но, как это ни печально, а есть еще в нашем несовершенном мире ограниченные личности… Оные приехали при всем параде: с мигалками, воем полицейской сирены, суровостью и укором во взгляде и стандартным набором фраз. Чертовы бюрократы и их всегда готовые услужить и прикрыть песики!..
«Ну ничего, я такую статью накатаю, что у них всех виски заломит!» - мстительно думала мисс Остин, тоскливо оглядывая камеру временного содержания с крайне колоритными гражданами. Неповторимый аромат, исходивший от пьяного вдрызг субъекта, а так же от вязкой лужи, оставленной им на полу, вызывал у самой журналистки рвотные позывы, но она держалась. Ночные феи, деловито обменивающиеся последними слухами (хорошо, что хотя бы не опытом), наводили на философско-отрешенные мысли о бессмысленности и бренности женской красоты. Про свое текущее социальное и моральное положение Амели старалась не думать по двум причинам. Первая – это гнев, накрывающий ее от одного осознания своей беспомощности в сложившейся ситуации. Вторая – это собственная глупость. Сложив обе причины молодая акула пера имела то, что имела.
А начиналось все довольно интригующе и волнительно. Решив сделать репортаж для своей газеты о предстоящем митинге, мисс Остин, конечно же, заявилась на место события. Ну а чтобы материал был как можно более вдохновленным и атмосферным, она, что называется, пошла в народ. И нет, голыми сиськами она не сверкала, но вне зависимости от этого ее повязали вместе со всеми. Возмущенная вопиющем нарушением прав человека, женщины и гражданина, амбициозная девица высказала стражам порядка все, что думала. Без цензуры, как и требовало главное условие незаконного мероприятия. Собственно именно поэтому она сейчас сидела здесь, а не писала статью в офисе или дома. Остальные мастера пера были уже три часа как отпущены на свободу…
Скука брала свое, делать было особо нечего, даже заметки было невозможно сделать (разве что карандашом на стене камеры, но где-то в глубине сознания витала беспокойная мысль, что за это ее здесь могут оставить на ночь). А потому, Амели принялась делать то, что умела лучше всего – импровизировать. Гаденькая мысль, закравшаяся в буйную голову и заставляющая довольно потирать руки, грела душу… С проститутками общий язык она нашла довольно быстро: достаточно было показать свою лояльность к представительницам ночной профессии, а так же некоторую осведомленность. Попросту говоря, сплетни объединяют женщин всех возрастов, комплекции и склада ума. Под ее же чутким руководством путаны разучили одну нехитрую песенку…
Выступление было фееричным. Солисткой была мисс Остин, проституткам достались не менее почетные и важные роли – бэк-вокал. В три отвратительных голоса они вдохновенно орали куплет за куплетом, заставляя проходящих мимо камер офицеров болезненно морщится. Не хотят выпускать скорее? И не надо, она останется. Но и копы пускай не надеются на комфорт и тишину.
